Меня зовут Глеб Романюк, мне 32 года. Я родился и вырос в Москве. У меня техническое образование: я учился в лицее «Вторая школа», потом поступил на факультет ВМК в МГУ. Интерес к математике и точным наукам был с детства. Думаю, что это шло от семьи – отец работает в ИТ-сфере, тетя и дед ученые, другой дед – инженер.
Помню, в детстве постоянно рисовал карты Солнечной системы. В старших классах увлекся программированием. У меня были победы на олимпиадах по программированию, поэтому на ВМК я поступил по упрощенной схеме без экзаменов по математике.
Чем круто программирование
Программирование интересно тем, что ты из ничего с помощью инструментов можешь создать что-то новое. В Штатах программист – одна из самых высокооплачиваемых профессий. Там такой большой спрос на инженеров и дата-сайентистов, что многие люди из смежных сфер переучиваются сами на эти специальности.
ИТ-профессия дает возможность работать в стартапах или крупных компаниях на хорошо оплачиваемой позиции. Например, в Amazon сотрудник с четырехлетним опытом работы может получать больше $200 тысяч в год. Если опыт семь лет – больше $300-400 тысяч.
6-8 декабря 2019 пройдет хакатон Rosbank Tech.Madness. Нужно просто зарегистрироваться до 24.11 и ждать отбора. Описание идеи в заявке не требуется.
Как я попал в Гарвард
После ВМК я полгода был стажером в «Яндексе»: там были классные задачи, но в итоге я разочаровался в работе программиста. Мне показалось, что это узко, я захотел чего-то большего. И стал искать программы обучения с экономическим или бизнесовым уклоном.
Поступил в РЭШ, потому что у них блестящий послужной список устройства выпускников в топовые финансовые и консалтинговые компании. РЭШ построена по западному стандарту, у нас был тесный контакт с профессорами. Думал, что после обучения пойду работать в банк или консалтинг, но экономическая наука настолько заинтересовала меня, что я решил продолжить обучение за рубежом.
При поступлении в зарубежный вуз на PhD (самый близкий аналог в России – доктор наук. – Прим.) очень важна рекомендация от научных руководителей. Преподавателей РЭШ хорошо знают за границей, у них есть публикации в международных изданиях, поэтому рекомендации от них имеют большой вес.
Я подался в шесть школ. Но когда пришел оффер от Гарварда, решение было очевидным, ведь это топовый экономический университет.
«Первое время чувствовал себя одиноко»
После приезда в США быстро выяснилось, что я владею английским не так хорошо, как мне казалось – половина людей меня не понимала. У нас были профессора, которые говорили очень быстро. Рядом не было русскоязычных, и я чувствовал себя одиноко. Но это помогло быстрее погрузиться в американскую культуру.
Американцы и европейцы сильно отличаются от русских. Например, мои одноклассники могли спрашивать в коридоре «Как твои дела?», – и я готовился рассказывать про свои дела, а они проходили мимо. Долго не понимал, что происходит, почему от меня хотят отделаться побыстрее и как правильно реагировать. А это просто small talk. В России такого нет: если тебя спрашивают, то это на самом деле вопрос, а не приветствие в вопросительной форме.
Американцы по умолчанию дружелюбные. Если ты говоришь в США с незнакомцем, он тебя не опасается и открыт к общению. Поэтому завязать поверхностное знакомство здесь легко. А вот серьезную дружбу – непросто.
Русские часто жалуются, что американцы постоянно улыбаются без повода. Это правда, потому что они такие «френдли». Это меня сперва раздражало, а потом понял, что они не притворяются и не подлизываются, просто у них такое поведение по умолчанию.
«В Гарварде много «ботаников»»
Студентам колледжа, бакалаврам, университет дает общежитие, которое входит в стоимость обучения ($50 тысяч в год. – Прим.). Помимо этого, есть дома братств, неких коммьюнити, при колледжах. Это клубы для юношей – fraternity и для девушек – sorority. Самые сумасшедшие вечеринки проходят там. Но я ни разу на них не был. Во-первых, я учился не в колледже, а во-вторых, у меня оставалось мало времени.
Да, Гарвард – место для «ботаников». Все как в фильме «Социальная сеть»: люди приходят сюда, чтобы учиться и строить карьеру.
Мне было иногда скучно, потому что PhD-студенты живут в отдельном общежитии и у них не такая насыщенная социальная жизнь. Не то что у студентов нет времени, у них нет даже желания развлекаться. Невозможно было просто выйти погулять с одноклассниками, потому что они не хотят гулять!
PhD-программа сложная с психологической точки зрения: от тебя многого ожидают, но при этом никто не ставит конкретных задач, и ты в основном работаешь в одиночку.
Получение степени PhD часто – депрессивный опыт, и Гарвард здесь не исключение. Ты много учишься. Работаешь над статьями в компьютере и как будто находишься в своем коконе. Это делает из тебя еще большего интроверта.
Если бы я знал об этом раньше, возможно, построил бы программу иначе. Я учился шесть лет. Первые два года ты берешь курсы, а остальное время работаешь над статьями. Есть обязательные курсы, есть курсы по выбору. В приемные часы ты всегда можешь взять консультацию у профессора.
В колледже студенты выбирают специализацию начиная со второго года. Самые популярные – экономика и Computer Science. В американских университетах больше внеучебной активности – разных кружков по интересам.
После Гарварда нет проблем с трудоустройством: люди конкурируют за место в компании мечты. Летом студенты проходят стажировки в разных компаниях. Часто оффер как раз получаешь от компании, где стажировался.
«Все выпускники Гарварда получают работу»
Устройство на работу после получения PhD по экономике проходит так. На последнем году обучения в январе устраивают четырехдневную конференцию, куда съезжаются все американские PhD-студенты и компании, которые ищут сотрудников. Еще до конференции ты подаешь онлайн-заявки в компанию: я подал резюме в 100 мест – в итоге прошел 20 собеседований. У многих собеседований было еще больше.
Лучше подаваться в несколько компаний сразу, чтобы гарантировать себе получение работы. Я не мог до последнего момента решить, хочу ли продолжать академическую карьеру, поэтому подавался и в университеты на позицию профессора, и в компании. Фокусировался на технологическом секторе, потому что меня всегда интересовали ИТ и есть соответствующие навыки.
В России я получил оффер на позицию профессора в Москве, собеседовался с «Яндексом». Но в итоге выбрал Amazon. Конечно, зарплата, которую предлагали в России, гораздо меньше, чем в США.
С моего потока работу нашли все. Большинство продолжили карьеру в науке, часть пошла в экономический консалтинг, некоторые – в международные организации вроде Мирового банка или Международного валютного фонда, пара человек, как и я, – в технологический сектор.
Как я работаю в Amazon
Amazon – международная компания. Большинство сотрудников – иностранцы, среди которых много русских. Подход к найму сотрудников предельно демократичный.
Факт того, что ты иностранец, не учитывается на собеседовании и при обсуждении зарплаты.
В Amazon быстро начинают делать сотрудникам грин-карту. Но у компании нет таких плюшек для сотрудников, как у Google: ни массажей, ни бесплатных обедов, ни велосипедов, ни тимбилдингов.
Чем нас мотивируют? Интересными задачами. Amazon строит свою корпоративную культуру как инновационная компания. И в каждой команде они стараются поддерживать дух стартапа. Например, они дают тебе право на ошибку. Ценится самостоятельность. У меня есть автономия на принятие решений в своей области.
Ланч через терминал, стена из лего, умная колонка – как выглядит офис Amazon
Офис организован как опенспейс. У топов и директоров кабинеты в глубине здания со стеклянными стенами. В моем здании 40 этажей, я работаю на 24-м, отсюда классный вид на город. В здании есть гараж, кафе и столовые на 2-3 этажах. Есть патио с грилем для барбекю.
Хороший ланч стоит $11. В новом здании ты можешь заказать ланч через терминал на этаже, а потом просто забираешь готовое блюдо.
На каждом этаже есть интересные инсталляции. Например, на 32-м – стена из лего, где ты можешь собирать надписи или фигурки. Есть стена из сплошной липучки, на которую можно бросать оранжевые кубики. На 17 этаже – стена из компьютерных мышей разных лет, от самых древних до современных геймерских.
В каждой переговорке стоит умная колонка с Алексой. Когда приходишь в комнату, командуешь: «Алекса, начни мою встречу», и Алекса настраивает конференс-колл, включает видео и так далее. В конце встречи командуешь «Алекса, закончи встречу», и она все сворачивает и выключает.
«Все наши офисы — дог-френдли»
Да, в «Амазоне» нет плюшек, типичных для технологических компаний (вроде бесплатных обедов), но чай и кофе можно пить в любых количествах. Есть вендинг-машина со снеками. В компании считается, что сотрудники должны сами решать, когда работать, а когда отдыхать. При этом большинство сотрудников работают обычные офисные часы – после 7 здание пустеет.
Все наши офисы – дог-френдли, сотрудники могут приводить собак в офис, а на улице есть площадки для выгула. На ресепшене можно подобрать еду для питомца, периодически проходят мероприятия для владельцев собак. Когда сотрудники приводят собаку в офис, они ставят специальное ограждение вокруг стола, иначе питомцы разбегаются по этажу и их сложно найти.
Корпоративные ценности и работа в компании
В компании есть 14 корпоративных ценностей, которые активно используются в повседневной жизни, например, для принятия решений и на собеседовании. Пять моих любимых:
-
customer obsession (одержимость клиентом)
ownership (ответственность)
invent and simplify (изобретай и упрощай)
think big (думай масштабно)
have backbone/disagree and commit (критикуй, но принимай)
Например, disagree and commit означает, что на этапе принятия решения всем сотрудникам дают высказывать свое мнение, вне зависимости от того, насколько оно противоречит мнению начальника или статусу кво. Но когда решение уже принято, оно не обсуждается. Это повышает открытость процессов и помогает избежать пассивно-агрессивного поведения сотрудников.
В Amazon планирование происходит «снизу вверх»: команды с весны начинают строить свои планы или брейнстормить проекты, которые хотят запустить.
Вы создаете список проектов и фичей, затем пишете список того, что вам нужно. Отдаете план директору. Директор смотрит планы всех команд и приоритезирует идеи. Потом идеи отправляют дальше, и в итоге все попадает к Джеффу Безосу. Он распределяет финансирование, и идеи отправляются командам. Одну из моих идей так заапрувили, и это мотивирует работать.
«Работаю 45 часов в неделю»
У нас много сотрудников, которые работают тут больше пяти лет, но у большинства все-таки стаж меньше. Кто-то просто меняет команду внутри Amazon. Да, часто говорят, что у сотрудников случается выгорание, но в нашей команде хороший life-work-баланс.
Обычно встаю в 8 утра и прихожу к 9 в офис. График гибкий: меня никто не контролирует. Главное – выполнять свои задачи. Если сотруднику нужно отвести ребенка в школу или сад, легко можно договориться о другом графике.
Я работаю 45 часов в неделю. У нас классный начальник, который говорит: «Не смейте отвечать мне на мэйлы в выходные». Или «Пятница, пять вечера, почему вы еще на работе?».
Про жизнь в Сиэтле: «По сравнению с Москвой это провинция»
Сиэтл по сравнению с Москвой – провинция. Это заметный недостаток. Я привык, что в столице очень много событий. В Сиэтле попроще. Да, тут есть рестораны, суши-бары, но каких-то уникальных событий, таких как концерты мировых звезд, мало. Зато здесь красивая природа. В моем доме из окна видно горы.
Местные любят хайкинг и горнолыжные курорты. Городу 150 лет, поэтому в нем нет исторического центра или какой-то особой архитектуры. Зато есть супер-технологические вещи типа магазина без кассиров Amazon Go. А в 30 минутах езды от него уже лес с медведями. Вот такой контраст.
Не скучать мне помогают спорт, танцы, работа. Сейчас я готовлюсь к марафону. Летом бывают концерты под открытым небом. Русское комьюнити тут меньше, чем в других городах.
От дома до работы – 10 минут пешком, для более далеких поездок есть Uber. Если нужно выбраться за город, то арендую авто. Автобусы в Сиэтле приличные, но проезд на них занимает больше времени, чем хочется. Свою машину я пока не планирую. Когда живешь в центре города, это обуза – тебе постоянно нужно искать место для парковки, которая еще и дорогая. Парковочное место в моем здании стоит $250 в месяц.
Продукты дороже, чем в Москве. В ближайшем магазине дюжина яиц стоит $2,5, литр молока – $1,5, кило картофеля – $2, кило яблок – $4, кило нарезанной свинины – $14, кило говяжьего стейка – $28.
Про толерантность и харрасмент
Американцы серьезно относятся к темам сексизма и харрасмента. В крупных городах поляризация американского общества по этому вопросу – отдельная тема. Тут большое внимание уделяют толерантности.
В США не принято смеяться над инвалидами, больными людьми, нельзя притеснять других по национальному или гендерному признаку и так далее. И это не просто декларации, люди действительно становятся более внимательными к тому, что они говорят и делают.
Я поддерживаю общее направление изменений, но мне кажется, что часто в борьбе за толерантность перегибают палку. Иногда непонятно даже, как знакомиться с девушкой: где проходит граница между флиртом и харрасментом?
Общественные движения за равное отношение к меньшинствам воспитывают людей. Пожив четыре года в Америке и вернувшись на месяц в Россию, я заметил, как у нас много шуток про женщин, мигрантов и не только. Тут за такое хейтят сразу. И те вещи, к которым мы привыкли, на Западе бы вызвали негатив.
Источник: